Обовлено
После службы в армии устроился я работать на Минском автомобильном заводе.
Честно признаться, я сам не понимал зачем мне это надо было оставаться после армии в Минске но я попал в ажиотаж,поднятый моими сослуживцами,которые призывались на год раньше меня и естественно освобождались от армии на год раньше меня и уж очень стремились к тому, чтоб остаться в Минске на постоянное проживание и у них по разным причинам, а основной причиной была запрет на прописку в Минске хотя в то время в Минске было всего триста пятьдесят тысяч жителей, ничего не получалось.
А я же из детства любил ставить эксперименты над самим собой и тут мне пришло в голову мысль а вот у меня получится остаться в Минске и что мне надо будет делать для этого.
А получилось,что мне ничего и не надо делать. В течение года,что мне пришлось служить кое что изменилось а что именно я так и не понял но однажды,когда я пришёл из караула, заметил на столе дежурного по роте объявление написанное от руки,такого содержания
"Всем желающим устроиться на работу на Минском автозаводе после армии,звонить по телефону и номер телефона.
А тут оставалось мне служить каких ни будь три недели.
По этому я этот номер телефона даже и не записал так как, во первых в то время в Минске номера телефонов состояли всего из пяти цифр,во вторых у меня память была очень хорошая а в третьих времени то всего три недели...
В общем когда я получил на руку свою служебную книжку,которая служила в то время паспортом для солдат то сразу же поехал на автозавод в отдел кадров,где в тот же день оформили меня учеником токаря вМСЦ-3.
Пробыв чуть больше двух недель в учениках и благодаря очень хорошим человеческим качествам моего наставника,разрешили мне уже работать самостоятельно и перевели меня на другой участок,где в основном работали женщины.
Участок наш находился между проходом по всей длине цеха и стеной, которую составляли не стена как таковое а окна на всю стену. И так как участок был одним боком на проходе то мы рабочие этого участка имели возможность,надо не надо, сопровождать взглядом всех проходящих по этому проходу. К стати по этому же проходу ездили и машины.
Я не знаю,как теперь чистят станки на заводах а в то время мы свои станки, после работы, чистили сперва щеткой-смёткой а потом тряпкой вытирали на чисто и смазывали трущиеся поверхности машинным маслом.
Так вот для чистки станков нам давали тряпку в количестве один сто килограммовый тюк на участок.
А на участке около двадцати разных станков. Бывало привезут на электро-каре тюк выгрузят на участке и мужики налетают и кто сколько нахватает_всё его. А стоял рядом с нашим участком через этот проход, соседний участок, где работал молодой мужчина по фамилии Красуцкий. Теперь не помню но мне кажется его звали Анатолием.
И вот когда привозили на этот участок ветошь то выгружали прямо рядом со станком Красуцкого и естественно, первым всегда оказывался Красуцкий и хватал он этих тряпок больше всех. Однажды, в очередной раз, когда опять привезли ветошь, Красуцкий нахватал и на пихал в свою инструментальную тумбочку этих тряпок и потом как всегда стал перебирать по сортам эту тряпку.
Он всегда делал это с особым наслаждением. Возьмёт тряпку, развернёт, поднимет до уровня глаз, смотрит и если тряпка шерстяная то её можно в тумбочку не класть так как на неё ни кто не позарится.
А вот если тряпка льняная или хлопчатобумажная--он её аккуратно сложит и кладёт в тумбочку. Так и в этот раз. Стоит Красуцкий и перебирает своё "богатство". И тут ему попалась тряпка, ярко-салатового цвета...
И всё это я наблюдаю не вольно по тому, что между нами расстояние, всего то вот этот проход, по которому идёт движение.
Взял Толя эту тряпку, поднял перед глазами, повернул в одну сторону, в другую и положил на тумбочку. После того как Красуцкий кончил возиться с тряпками, снова взял эту яркую тряпку, долго вертел в руках и не долго думая натянул на себя по верх страшно грязного комбинезона и как ни в чём не бывало продалжает работать дальше насвистывая свою любимуюи ни кому не известную мелодию, которую я лично, ни где не слышал.
Тряпка эта оказалась рейтузами неимоверных размеров.
Интересно, знает ли нынешняя молодёжь что такое рейтузы? Рейтузы, дорогие мои, это шик-модерн и бренд советской лёгкой промышленности.
Это был главным и почётным предметом женского нижнего белья у советских женщин любого возраста. Бурда моден отдыхает. Я представляю взять бы какую ни будь красавицу да нарядить в эти рейтузы и подсунуть какому ни будь сегодняшнему бабнику, он бы сразу стал праведником от страха.
Это было что то.
Представьте себе трикотажное изделие с наружу гладкое а внутри начёс, как плющ. Вот из такого материала шили рейтузы.
И всегда обязательно только двух цветов--ярко салатового и тёмно синего. Кстати я где то слышал такую байку якобы какой то француз, курирующий лёгкую промышленность Франции, организовал, однажды, в Париже выставку товаров лёгкой промышленности Советского союза, где один из отделов этой выставки был посвящён предметам женского белья и особое место в этом отделе было отведено этим самым рейтузам...
А над входом в зал, где был этот отдел красовалась такая надпись." Найдётся ли мужчина, который бы осмелился подступиться к женщине в таких доспехах?"
И ниже этой надписи огромный фото снимок рейтуз шестидесятого размера и ярко-салатового цвета. А от куда я знаю такие подробности женского нижнего белья? Приходилось видеть как перед бараками советские дамы вывешивали сушить после стирки этот шедевр.
Ещё одна загадка для нынешней молодёжи. Барак, слава богу, что молодёжь не знает что это такое. А это, в то время был основной сектор советского жилого фонда в тех республиках, где шла вторая мировая война.
Пленные немцы строили для себя такое жильё из досок, одно этажные очень редко двух этажные и с такой планировкой, как коровник, по середине на всю длину коридор а по бокам коридора комнаты по шесть квадратных метра. Немцы жили в каждой комнате по одному человеку.
А когда немцев освободили и отправили по домам то в этих бараках стали жить советские семьи в шести метровой комнате по несколько человек. Простите мои дорогие,что я отвлёкся.Тут у нас шла речь об штанах- рейтузах или скорее о Красуцком в рейтузах, которые были ему ниже колен. Так вот стоить наш Красуцкий в своих рейтузах и работает себе насвистывая свою вечную мелодию.
В это время, по нашему проходу идут двое государственных деятеля и почти вся заводская верхушка во главе с покойным Дёмином Иваном Михаиловичем, тогдашним директором Минского атозавода. А государственные деятели_наш светлой памяти покойный Пётр Миронович Машеров и глава Венгрии Янош Кадар.
Кстати, я где то уже писал о расположении нашего участка в цеху.
Все, кто приходил в наш цех, проходили по краю нашего участка и многие
из больших чиновников любили здороваться за руку с теми рабочими, станки
которых стояли прямо у края прохода.
Это теперь я понимаю, что они занимались показухой, игрой в демократию, мол вот какие мы простые, не чураемся по общаться с простыми рабочими.
А тогда ихняя эта "простота" меня восторгала.
Один только Пётр Миронович был настоящим искренним человеком.
Вот его рукопожатие были настощими, искренными.
По настоящему любил по общаться с рабочими.
В пример ему и Янош Кадар тоже не брезговал здороваться с нами за руку.
Он даже однажды спросил у меня как работает, не барахлит ли мой полуавтомат.
Он имел в виду полу автоматический токарный станок Венгерского производства на котором я работал. Кстати станок является из ряда копировальных и очень даже хороший .
Так вот мой токарный станок, производства Секешфехерварского станкостроительного завода, тоже стоял у самого края участка, где был проход и проезжая часть.
Вот почему я каждый раз удостаивался чести пожать руку великих мира сего.
Теперь представьте себе состояние наших заводских начальничков при виде Красуцкого в его ярко салатовых рейтузах, по верх замусоленного комбинезона. Бедные мужики... не которые даже походку потеряли.
Не знают куда деться. А когда при виде такого наряда на Красуцком, Пётр Миронович и Янош Кадар засмеялись и Пётр Миронович махнул рукой, давая понять заводским деятелям, что ничего страшного не случилось и у них аж гора с плеч.
Потом все они остановились возле моего станка, ибо только там был пятачок, где можно было стоять и пропустить едущий транспорт, подождали пока проедет грузовая машина заполненная металлической стружкой и пошли к выходу из цеха.
А Красуцкий их и не увидел и как работал так и продолжал работать вес в дыму от обрабатываемой детали. К стати Янош Кадар был частым гостем в нашем цеху. Он очень часто приезжал в Минск и каждый раз обязательно приходил вместе с Мшеровым в наш цех к нашей любимой табельщице, Евгении Вишневской, которая во время войны являясь связной Петра Мироновича, в то время командира партизанского соединения.
И вот однажды Вишневская, возвращаясь из задания, нашла в лесу тяжело раненого, молодого человека в не знакомой ей военной форме, который был без сознания и почти при смерти, притащила его на себе в свой отряд.
Товарищи стали её ругать, за то, что приволокла потенциального шпиона.
Не смотря на это, она стала лечить его.
А парень этот, оказался лейтенантом венгерской армии и к тому же живучим.
Его в отряде вылечили, поставили на ноги и он стал вместе с ними воевать уже против немцев, в подчинении Петра Мироновича. А потом этот лейтенант стал во главе коммунистов Венгрии и потом во все главой венгерской республики. Этим лейтенантом оказался Янош Кадар. Вот почему он дружил с нашим покойным Петром Мироновичем и каждый раз они вдвоём навещали, прямо на работе
Евгению Вишневскую--свою боевую подругу, которая к тому времени
уже выглядела как древняя старуха, хотя ей было ещё далеко до пенсию.
По ней ясно видно было какие они терпели беды и лишения, во время войны.
Да и после войны нам жилось в адских условиях
Хрущёв даже хлеба лишил нас белорусов.
До его управления всё было хорошо, а как он пришёл к власти в союзе стало не выносимо жить.
А в Белоруссии вообще было хуже чем во всех остальных республиках
союза. Это потому, что когда он приехал в Белоруссию, в Минске закидали его яйцами и не дали выйти из вагона.
Так он и вернулся в свою Москву, пригрозив при этом показать нам Кузькину мать.
Из всех советских государственных деятелей, которых я так или иначе знал, только Пётр Миронович Машеров
был настоящим человеком и имел настоящие человеческие качества. Упокой Господи его душу и по карай всех предков и потомков тех кто его погубил!
Честно признаться, я сам не понимал зачем мне это надо было оставаться после армии в Минске но я попал в ажиотаж,поднятый моими сослуживцами,которые призывались на год раньше меня и естественно освобождались от армии на год раньше меня и уж очень стремились к тому, чтоб остаться в Минске на постоянное проживание и у них по разным причинам, а основной причиной была запрет на прописку в Минске хотя в то время в Минске было всего триста пятьдесят тысяч жителей, ничего не получалось.
А я же из детства любил ставить эксперименты над самим собой и тут мне пришло в голову мысль а вот у меня получится остаться в Минске и что мне надо будет делать для этого.
А получилось,что мне ничего и не надо делать. В течение года,что мне пришлось служить кое что изменилось а что именно я так и не понял но однажды,когда я пришёл из караула, заметил на столе дежурного по роте объявление написанное от руки,такого содержания
"Всем желающим устроиться на работу на Минском автозаводе после армии,звонить по телефону и номер телефона.
А тут оставалось мне служить каких ни будь три недели.
По этому я этот номер телефона даже и не записал так как, во первых в то время в Минске номера телефонов состояли всего из пяти цифр,во вторых у меня память была очень хорошая а в третьих времени то всего три недели...
В общем когда я получил на руку свою служебную книжку,которая служила в то время паспортом для солдат то сразу же поехал на автозавод в отдел кадров,где в тот же день оформили меня учеником токаря вМСЦ-3.
Пробыв чуть больше двух недель в учениках и благодаря очень хорошим человеческим качествам моего наставника,разрешили мне уже работать самостоятельно и перевели меня на другой участок,где в основном работали женщины.
Участок наш находился между проходом по всей длине цеха и стеной, которую составляли не стена как таковое а окна на всю стену. И так как участок был одним боком на проходе то мы рабочие этого участка имели возможность,надо не надо, сопровождать взглядом всех проходящих по этому проходу. К стати по этому же проходу ездили и машины.
Я не знаю,как теперь чистят станки на заводах а в то время мы свои станки, после работы, чистили сперва щеткой-смёткой а потом тряпкой вытирали на чисто и смазывали трущиеся поверхности машинным маслом.
Так вот для чистки станков нам давали тряпку в количестве один сто килограммовый тюк на участок.
А на участке около двадцати разных станков. Бывало привезут на электро-каре тюк выгрузят на участке и мужики налетают и кто сколько нахватает_всё его. А стоял рядом с нашим участком через этот проход, соседний участок, где работал молодой мужчина по фамилии Красуцкий. Теперь не помню но мне кажется его звали Анатолием.
И вот когда привозили на этот участок ветошь то выгружали прямо рядом со станком Красуцкого и естественно, первым всегда оказывался Красуцкий и хватал он этих тряпок больше всех. Однажды, в очередной раз, когда опять привезли ветошь, Красуцкий нахватал и на пихал в свою инструментальную тумбочку этих тряпок и потом как всегда стал перебирать по сортам эту тряпку.
Он всегда делал это с особым наслаждением. Возьмёт тряпку, развернёт, поднимет до уровня глаз, смотрит и если тряпка шерстяная то её можно в тумбочку не класть так как на неё ни кто не позарится.
А вот если тряпка льняная или хлопчатобумажная--он её аккуратно сложит и кладёт в тумбочку. Так и в этот раз. Стоит Красуцкий и перебирает своё "богатство". И тут ему попалась тряпка, ярко-салатового цвета...
И всё это я наблюдаю не вольно по тому, что между нами расстояние, всего то вот этот проход, по которому идёт движение.
Взял Толя эту тряпку, поднял перед глазами, повернул в одну сторону, в другую и положил на тумбочку. После того как Красуцкий кончил возиться с тряпками, снова взял эту яркую тряпку, долго вертел в руках и не долго думая натянул на себя по верх страшно грязного комбинезона и как ни в чём не бывало продалжает работать дальше насвистывая свою любимуюи ни кому не известную мелодию, которую я лично, ни где не слышал.
Тряпка эта оказалась рейтузами неимоверных размеров.
Интересно, знает ли нынешняя молодёжь что такое рейтузы? Рейтузы, дорогие мои, это шик-модерн и бренд советской лёгкой промышленности.
Это был главным и почётным предметом женского нижнего белья у советских женщин любого возраста. Бурда моден отдыхает. Я представляю взять бы какую ни будь красавицу да нарядить в эти рейтузы и подсунуть какому ни будь сегодняшнему бабнику, он бы сразу стал праведником от страха.
Это было что то.
Представьте себе трикотажное изделие с наружу гладкое а внутри начёс, как плющ. Вот из такого материала шили рейтузы.
И всегда обязательно только двух цветов--ярко салатового и тёмно синего. Кстати я где то слышал такую байку якобы какой то француз, курирующий лёгкую промышленность Франции, организовал, однажды, в Париже выставку товаров лёгкой промышленности Советского союза, где один из отделов этой выставки был посвящён предметам женского белья и особое место в этом отделе было отведено этим самым рейтузам...
А над входом в зал, где был этот отдел красовалась такая надпись." Найдётся ли мужчина, который бы осмелился подступиться к женщине в таких доспехах?"
И ниже этой надписи огромный фото снимок рейтуз шестидесятого размера и ярко-салатового цвета. А от куда я знаю такие подробности женского нижнего белья? Приходилось видеть как перед бараками советские дамы вывешивали сушить после стирки этот шедевр.
Ещё одна загадка для нынешней молодёжи. Барак, слава богу, что молодёжь не знает что это такое. А это, в то время был основной сектор советского жилого фонда в тех республиках, где шла вторая мировая война.
Пленные немцы строили для себя такое жильё из досок, одно этажные очень редко двух этажные и с такой планировкой, как коровник, по середине на всю длину коридор а по бокам коридора комнаты по шесть квадратных метра. Немцы жили в каждой комнате по одному человеку.
А когда немцев освободили и отправили по домам то в этих бараках стали жить советские семьи в шести метровой комнате по несколько человек. Простите мои дорогие,что я отвлёкся.Тут у нас шла речь об штанах- рейтузах или скорее о Красуцком в рейтузах, которые были ему ниже колен. Так вот стоить наш Красуцкий в своих рейтузах и работает себе насвистывая свою вечную мелодию.
В это время, по нашему проходу идут двое государственных деятеля и почти вся заводская верхушка во главе с покойным Дёмином Иваном Михаиловичем, тогдашним директором Минского атозавода. А государственные деятели_наш светлой памяти покойный Пётр Миронович Машеров и глава Венгрии Янош Кадар.
Кстати, я где то уже писал о расположении нашего участка в цеху.
Все, кто приходил в наш цех, проходили по краю нашего участка и многие
из больших чиновников любили здороваться за руку с теми рабочими, станки
которых стояли прямо у края прохода.
Это теперь я понимаю, что они занимались показухой, игрой в демократию, мол вот какие мы простые, не чураемся по общаться с простыми рабочими.
А тогда ихняя эта "простота" меня восторгала.
Один только Пётр Миронович был настоящим искренним человеком.
Вот его рукопожатие были настощими, искренными.
По настоящему любил по общаться с рабочими.
В пример ему и Янош Кадар тоже не брезговал здороваться с нами за руку.
Он даже однажды спросил у меня как работает, не барахлит ли мой полуавтомат.
Он имел в виду полу автоматический токарный станок Венгерского производства на котором я работал. Кстати станок является из ряда копировальных и очень даже хороший .
Так вот мой токарный станок, производства Секешфехерварского станкостроительного завода, тоже стоял у самого края участка, где был проход и проезжая часть.
Вот почему я каждый раз удостаивался чести пожать руку великих мира сего.
Теперь представьте себе состояние наших заводских начальничков при виде Красуцкого в его ярко салатовых рейтузах, по верх замусоленного комбинезона. Бедные мужики... не которые даже походку потеряли.
Не знают куда деться. А когда при виде такого наряда на Красуцком, Пётр Миронович и Янош Кадар засмеялись и Пётр Миронович махнул рукой, давая понять заводским деятелям, что ничего страшного не случилось и у них аж гора с плеч.
Потом все они остановились возле моего станка, ибо только там был пятачок, где можно было стоять и пропустить едущий транспорт, подождали пока проедет грузовая машина заполненная металлической стружкой и пошли к выходу из цеха.
А Красуцкий их и не увидел и как работал так и продолжал работать вес в дыму от обрабатываемой детали. К стати Янош Кадар был частым гостем в нашем цеху. Он очень часто приезжал в Минск и каждый раз обязательно приходил вместе с Мшеровым в наш цех к нашей любимой табельщице, Евгении Вишневской, которая во время войны являясь связной Петра Мироновича, в то время командира партизанского соединения.
И вот однажды Вишневская, возвращаясь из задания, нашла в лесу тяжело раненого, молодого человека в не знакомой ей военной форме, который был без сознания и почти при смерти, притащила его на себе в свой отряд.
Товарищи стали её ругать, за то, что приволокла потенциального шпиона.
Не смотря на это, она стала лечить его.
А парень этот, оказался лейтенантом венгерской армии и к тому же живучим.
Его в отряде вылечили, поставили на ноги и он стал вместе с ними воевать уже против немцев, в подчинении Петра Мироновича. А потом этот лейтенант стал во главе коммунистов Венгрии и потом во все главой венгерской республики. Этим лейтенантом оказался Янош Кадар. Вот почему он дружил с нашим покойным Петром Мироновичем и каждый раз они вдвоём навещали, прямо на работе
Евгению Вишневскую--свою боевую подругу, которая к тому времени
уже выглядела как древняя старуха, хотя ей было ещё далеко до пенсию.
По ней ясно видно было какие они терпели беды и лишения, во время войны.
Да и после войны нам жилось в адских условиях
Хрущёв даже хлеба лишил нас белорусов.
До его управления всё было хорошо, а как он пришёл к власти в союзе стало не выносимо жить.
А в Белоруссии вообще было хуже чем во всех остальных республиках
союза. Это потому, что когда он приехал в Белоруссию, в Минске закидали его яйцами и не дали выйти из вагона.
Так он и вернулся в свою Москву, пригрозив при этом показать нам Кузькину мать.
Из всех советских государственных деятелей, которых я так или иначе знал, только Пётр Миронович Машеров
был настоящим человеком и имел настоящие человеческие качества. Упокой Господи его душу и по карай всех предков и потомков тех кто его погубил!
