Максим Шевченько о Милонове

Максим Шевченко: Кого Милонов называет «дикарями»? Его провокационные заявления противоречат позиции официальной Москвы

В то время как Россия пытается усилиями президента Путина, главы МИД Сергея Лаврова наладить диалог между Азербайджаном и Арменией, депутат Милонов разжигает ненависть между народами. Так политолог, политик Максим Шевченко в откровенной, порой даже в жесткой форме, прокомментировал «Москва-Баку» антиазербайджанские заявления депутата Госдумы Виталия Милонова, сделанные им на днях в интервью армянскому каналу.

«Я считаю, что Милонов должен быть лишен депутатского статуса как человек, разжигающий межнациональную ненависть в нашей стране. Он, депутат Государственной Думы, причем представитель партии власти, оскорбляет тюрок, являющихся значительной частью коренного населения Российской Федерации. Милонов говорит о тюркском народе в таких оскорбительных тонах, как, наверное, нацисты говорили о евреях, говорит как о «бродягах». Я никогда не призываю к суду и к аресту кого-то, но должную политическую оценку своим высказываниям этот человек должен получить. Теперь после этих его слов я ни на секунду не сомневаюсь, что он, когда убили журналиста Орхана Джемаля, на самом деле, радовался, потому что тогда он позволил себе мерзкое заявление в связи с его гибелью. Я, встретив его, сжал кулаки, чтобы разбить ему его поганую рожу. Он испугался, сказал, что его оклеветали, что это неправда, что журналисты его слова исказили. А теперь я понимаю, что нет, правда.

Слова Милонова противоречат позиции президента России. Милонов постоянно клянется, что защищает какие-то ценности. Но мы видим, как Владимир Путин по-братски относится к Ильхаму Алиеву, как по-дружески - к Реджепу Эрдогану. Россия много сделала для урегулирования армяно-азербайджанского конфликта. В то время как Россия пытается усилиями президента Путина, Сергея Лаврова наладить диалог между Азербайджаном и Арменией, появляется такой провокатор и разжигает ненависть между народами. Мне кажется, либо человек сошел с ума, либо он закоренелый преступник и злодей. Я склоняюсь к обеим версиям, думаю, это все объединяется в одном сознании. Для меня его позиция очень странная и невозможная, невероятная. Чтобы российский парламентарий так высказывался. Здесь просто идет полив какого-то страшного треша, унизительного, оскорбительного, чисто нацистского свойства. Да, можно симпатизировать армянам, можно симпатизировать азербайджанцам, но он ведь в своих заявлениях оскорбляет народы. Он говорит об азербайджанцах, используя такие эпитеты, на которые армянские нацисты даже не решаются.

Для меня сказанное им - это преступные действия. Один только вопрос: а сама партия власти как относится к этим высказываниям? «Древняя армянская земля отошла дикарям, которые воюют даже с трупами»… - это он говорит о современном Азербайджане? О высокоразвитой, культурной, цивилизованной стране? О Рустаме Ибрагимбекове говорит? О Вагите Алекперове? О ком он говорит? Или, может быть, о Годе Нисанове? Пусть этот мерзавец даст ответ за свой базар. Я иначе просто не могу сказать. При встрече я просто дам свою оценку его высказываниям. Его высказывания - это высказывания не политика, а человека, выходящего за рамки политики. Политик не имеет права, если он хочет оставаться в системном поле, так говорить о народе, как он высказался.

Говорит об «уничтожении» Азербайджаном культурных, религиозных объектов в Карабахе. Я это даже комментировать не хочу – потому что мы видели, кто уничтожал культурно-исторические, религиозные объекты в Карабахе. Мы видели, кто уничтожал, взрывал кладбища, перепахивал их, кто уничтожал древние мечети. Мы видели это прекрасно.

Когда он пытается столкнуть или выделить отдельно - что вот есть Россия и Армения – «ось добра», а есть Турция, Азербайджан и прочие – и это «ось зла», он противоречит позиции России, стратегии Российской Федерации. Может Милонов просто член подпольной нацистской организации?

Я считаю, что МИД Азербайджана должен в ноте потребовать ответ в связи с данными словами. Это не политическая, а откровенно неонацистский полив. Я жду от партии власти, от «Единой России» комментарии по поводу высказываний Милонова. Среди руководства «Единой России» есть немало людей, которые родились в Баку. Вот губернатор Петербурга Беглов, Беглов тоже считает, что азербайджанцы – это «дикари»? Точки расставлены, пожалуйста, больше света, дайте ответ за эти слова».

1 тыс.1 тыс.

Комментарии: 101

Поделились: 209

Нравится

Комментировать

Поделиться

Женитьба Янтаря

ЧИТА Янтарь перестал изображать из себя Авдотью Никитичну не только потому,что по взрослел а больше потому, что у него появилось более приятнее, душевные и романтическое увлечение. У меня был сосед, ныне покойный, и вот за эти десять лет, что я живу в этой деревне, у этого соседа пребывало более тридцати собак. И почему то ни одна из них более месяца ил от силы два, не уживались у него. Я ни когда не интересовался, куда он их девает. И вот однажды проходя мимо дома этого соседа, я заметил очередную собаку у него во дворе. Красивая, взрослая собака, которая гуляла себе без привязи. Эту породу называют английская гончая. Эта собака около недели ходила во дворе моего соседа и я подумал, что сосед привёл ещё одну собаку. Но, однажды, когда я вышел из дома и направился в магазин, увидел такую картину. На дороге, которая проходит по краю моего двора, у кого то рассыпались овсяные хлопья и собака, которую я считал, что мой сосед приютил, язычком подбирает эти овсяные хлопья и ест. Тогда то я и обратил внимание, что собака давно голодает. Естественно я вернулся домой, вынес еду и покормил её. Благо, что у нас еды для них всегда в достатке. Я не думая правильно ли я поступаю, привел её и прямо у крыльца своего дома и дал ей еду. Она поела а вода у нас всегда в нескольких разных посудах стоит перед домом, попила воду и легла возле остатков еды. Вот так эта собачка и осталась у нас жить. Сосед мой ни словом не обмолвился на счет её и я сделал вывод, что собака сама прибилась к нему. Жена моя подошла, погладила её и сказала: _Ты будешь у нас Читой. Вот так у Янтаря появилась подруга. Янтарь очень сильно ревновал меня ко всем моим котам и кошкам до такой степени, что при нём нельзя было брать на руки кого ни будь из кошачьего племени. Тогда он прибегал, всовывал голову под мои руки и оказывался у меня в объятиях.При этом он не трогал того любимца, который находился у меня на руках. У нас был молодой кот. Мы его прозвали Первенцом так как он был первым ребёнком нашей Матильды. Этот кот очень любил,когда я брал его на руки, качал на коленях и пел ему песню "пестучок пестручок". Так вот если мне надо бывало по какому то делу позвать Янтаря,а он или играл с Читой или просто не хотел слушаться и прибежать ко мне, тогда мне только стоило петь пестучок пестручок, как Янтарь бросал все свои забавы и сломя голову прибегал ко мне, зная что раз я пою, значит у меня на руках кто то из котов. А вот к Чите он меня ни когда не ревновал. Бывало, что я сяду а Чита приходит и садится ко мне на колени. Тогда Янтарь приходил, сидел рядом с нами и терпеливо ждал, когда я отпущу Читу. Чита была очень плодовитая и заботливая мама. За восемь лет, что они прожили с Янтарём, Чита, по меньшей мере, раз десять родила. У них очень красивые детки рождались. Мы их два месяца растили а в двух месячном возрасте я их возил в город и раздавал желающим. Как говорят в добрые руки. Три года тому назад злые люди перебили Чите заднюю правую ногу, Тогда у меня были какие ни какие машины на которых я ездил. Тогда я отвез Читу в Молодечно к ветеринару, у которой не оказалось гипса. Пришлось вернутся в Воложин и выпросить в больнице гипса и снова вернуться в Молодечно. В итоге ветеринар_молодая женщина оказалась не опытной и пока мы приехали домой у Читы гипс развалился. Тогда я вырезал из кусков фанеры полосы, сделал лангеты и перевязал ей лапу. Получилось очень удачно и у Читы нога очень быстро срослась. У Читы, до того как она попала к нам, жизнь была очень тяжелая. Это ясно видно было из её поведения. Не смотря на то, что я кормил её за частую с рук, всё ровно она меня боялась. Видимо прежние хозяева били её. Она года четыре ходила с прижатым под живот хвостом и малейший громкий разговор приводил её в трепет. Потом она всё же почувствовала, что её любят. Всё у нас было хорошо до девятого августа этого года. Девятого августа Чита, как обычно, лежала под столом, за которым я работаю. И вдруг начало её тошнить. Вырвало её желтоват зелёной жидкостью и она выбежала на улицу. Я пошёл за ней и во дворе заметил, что что то с не ладно. В общем Читу нашу отравили. Я не мог ничего делать. Я её на руках принёс положил на её постель а она снова пошла на улицу. Был поздний вечер и я подумал попросить завтра односельчанина отвести её в ветеринарную клинику.Сам то я ничего не знаю и не могу. Летом они все спят в коридоре. И в ту ночь Чита с Янтарём спали в коридоре. Ночью Янтарь завыл протяжным и жалобным воем чего он никогда не делал. Я встал и вышел к ним и нашёл Читу в тяжелом состоянии. Она дышала обрывисто и часто. Было впечатление, что ей жарко. Я пощупал её нос, нос был не сильно горячим и сухим. Я как мог утешил янтаря и вернулся в дом. Было четвёртый час утра. Спать я больше не мог и сел за стол, обнял голову и сидел минут двадцать. Янтарь снова завыл пуще прежнего. Я вышел и нашёл Читу бездыханной. Тогда мы выли с Янтарём на пару. Выли мы долго.Потом, Янтарь думая, что я что то смогу изменить начал обнимать меня и при этом поворачивает голову и смотрит на Читу... В общем одиннадцатого августа я похоронил Читу. Я взял её на руки и отнёс на улицу.А Янтаря еле смог закрыть в коридоре... После того как я похоронил Читу, вернулся в дом, Янтарь лежал и смотрел в никуда и у него из глаз текли слёзы. Он меня не замечал и ни как не реагировал на мои обращения к нему..И с этого дня Янтарь перестал есть и пить. Как я ни уговаривал, всё бесполезно. Только на четвёртый день он попил немного воды и всё. До двадцать девятого августа он лежал почти не меняя позу и у него из глаз текли слёзы всё время. Двадцать девятого августа под вечер Янтарь встал и вышел на улицу. Я обрадовался, что он пошёл пить воду и через пару минут вышел за ним. Янтарь мой лежал мёртвым... Вот такой результат человеческой подлости. Являясь свидетелем вот таких отношений животных друг к другу, я не могу сказать людям люди, будьте собаками ибо люди меня не поймут и сочтут, что я тем самым их оскорбляю. А собакам я нарочно не скажу собаки, будьте людьми, зная о том,что не которые люди не достойны что бы сравнивать их с собаками...

Обращение к моим друзьям--азербайджанцам

Дорогие друзья, Судьба моя распорядилась так, что я с юных лет очутился на чужбине и все, что у меня сохранилось истинно азербайджанское, это то, что я успел впитать в себе до того, как я покинул родину.

С одной стороны я считаю, что это не мало исходя из моего тогдашнего возраста и любознательности.

Пока я жил у себя на родине, очень много читал на своем языке.Читать я научился в четыре года, благодаря брату моей матери, который как вернулся с войны, где то добывал разные книги на азербайджанском написанные еще на латинице.

Он любил читать вслух, а я же стоя за его спиной, улавливал каждое слово и осваивал каждую букву в этом слове.

Вот так я научился читать.

Читал я французских, английских, немецких,американских русских авторов, переведенных на наш язык.

Читал и получал наряду с познаниями и не мало удовольствия, присущее юному, романтическому возрасту.

Но истинное наслаждение я получал не из этих источников а из рассказов моих старших родственников, в основном абсолютно не грамотных людей, которые все на подбор были такими рассказчиками, что я до сих пор поражаюсь их умением выкладывать свои мысли четко, ясно, доходчиво и самое главное с добрым юмором.

Ни один из моих родственников о которых я говорю и которым в то время было лет пятьдесят и больше не могли ни читать ни писать.

Несмотря на это, они так складно, так сладкоречиво рассказывали, что оторваться было не возможно.

И из всей моей родни, я самозабвенно слушал двух мои дядей.

Одного из них и главного сказителя звали дядя Селим.

А второго--двоюродного брата моей матери звали Адиль.

До сих пор много чего помню из того, что рассказывали мои два этих любимых дядей.

Правда не обходилось и без казусов, особенно с дядей Селимом.

Тот увлекался до того, что допускал смешные ляпсусы, которые становились потом притчей воязыцех.

Так он однажды очередной раз рассказывал нам, мне и своему младшему сыну, историю происходившую в его юности и по ходу рассказа он должен был упомянуть некоего Мешеди Генджели оглу Имамгулу, который скончался, кода дяде Селиму было лет десять.

Так вот, когда он доходил до этого места, где надо было упомянуть этого светлой памяти Имамгулу, он, дядя Селим спрашивал у своего младшего сына при том не просто спрашивал а утвердительно так:

_ Ты же помнишь Мешеди Генджели оглу Имамгулу?

А сын этот несмотря на свой детский возраст, был юмористом от Бога, отвечал ему:

_ Помню, клянусь твоим здоровьем. Как же не помнить, когда ты мне про него рассказываешь с первого дня моего рождения.

А дядя Селим поняв свою оплошность, только и говорил :

_Но, но!

Так вот мои дорогие друзья--соотечественники, к моему ужасному огорчению и огромному сожалению, только с появлением у меня возможности вклиниться в интернет я имел возможность увидеть божественную, не передаваемую красоту нашей родины.

А вот о мудрости, доброжелательности, мягкосердечии, гостеприимности и многих, многих достоинствах я сохранил память за тот период, пока жил под крылышком у матери.

Почему я пишу "ужасному огорчению"?

Дело в том, что мне уже много лет и каким бы я ни был фантазером, не могу надеяться на то, что когда нибудь я еще попаду на свою родину и воочию увижу наши горные луга, наши говорливые родники--источники, наши плодоносящие леса, наши райские уголки.

Мудрые мысли, емкие пословицы сохранившиеся в народе тысячелетиями традиции, баяты, хвалебные песни красоте природы, любовь родителей к детям или детей к родителям, все что присуще нашему народу, я был лишен с юношеских лет.

Но тяга и непревзайденный интерес ко всему нашему не только сохранились в душе у меня, так еще каждой прожитой минутой они увеличиваются.

По этому, мои дорогие, у меня большая просьба ко всем Вам, если это Вас не затруднит, напишите мне те притчи, те крылатые фразы, те пословицы, мудрые мысли, народные приметы и традиции, те рассказы, которых рассказывали Вам Ваши бабушки и дедушки.

Дело в том, что не смотря на свой преклонный возраст, я все еще собираю щедро рассыпанные жемчужины нашими мудрецами.

Вот такая у меня к Вам просьба.

Низкий поклон всем Вам!

И да хранит Вас Бог!!!

Тщательно выбирайте тех, кому будете раздавать пустые лепёшки.

В древние времена, арабы на свадьбе раздавали мясо, завёрнутые в лепёшки. Если гостей было больше, чем мясо, они давали своим близким и друзьям, тем, которых считают своей семьей, пустые завёрнутые лепёшки. И те ели их, не подавая виду, что они пустые.

Однажды, один из них, увидев свой кусок без мяса, начал при всех кричать: "О такой-то, моя лепёшка без мяса". И хозяин ответил ему: "я виноват перед тобой, я посчитал тебя своим".

Сколько же в наши дни таких, кем мы обольстились, полагали, что они "свои", заступятся за нас, будут для нас крепкой опорой и будут преданы нам.... однако мы ошибались.

Тщательно выбирайте тех, кому будете раздавать пустые лепёшки.

Комментарии

Клянусь Богом, сходство есть

Отец — негр, сын — сионист

Его дед был нищим французским маркизом, волею авантюрной судьбы заброшенным на далекий Гаити. Его бабка — черной рабыней, славившейся своим, мягко говоря, «ветреным поведением». После смерти жены-рабыни маркиз ничтоже сумняшеся продал в рабство своих четырёх детей от неё, потом немного подумал и, на всякий случай, выкупил старшего из них. Этот старший и стал папашей нашего героя.

Злополучный папаша обладал нечеловеческой силой и странной буйной фантазией — он привязывал себя к огромной люстре и, свесившись вниз головой, поднимал с земли лошадь. В конце концов, папа стал генералом и за свою свирепость был прозван немцами «черным дьяволом» и «ангелом смерти». Они боялись этого негра пуще чумы.

Кого могли родить подобные предки? Только потомка, которому историк вынесет приговор — «Это не человек, это — сила природы!». Что еще скажешь о мужчине гигантского роста, с черной кожей, огромной кудрявой головой, поедающего в неимоверных количествах произведения кулинарного искусства, обладающего чудовищной силой, написавшего 647 романов и пьес и имеющего 500 любовниц?

Когда умер его отец-генерал, он, будучи трехлетней крохой «схватил ружье, прокричав заплаканной матери, что идет на небо, чтобы убить Бога, который убил папу». Прибыв впервые в Париж двадцатилетним юношей, при почти полном отсутствии денег, он предложил хозяину гостиницы, в которой остановился, расплатиться «четырьмя зайцами, двенадцатью куропатками и двумя перепелами, которых настрелял в окрестном лесу».

Всеми правдами и неправдами этот человек хотел прославиться, и ему это удалось — он стал знаменитым писателем и притчей во языцех.

Его звали Александр Дюма.

—————————————

В припадке зависти Бальзак кричал про него — «Только не сравнивайте меня с этим негром!». На что Дюма невозмутимо парировал: «Мой отец был мулатом, моя бабушка была негритянкой, а мои прадедушки и прабабушки вообще были обезьянами. Моя родословная начинается там, где ваша заканчивается».

«Когда мне стало ясно, что моя кожа темна, — говаривал он, — я решил жить так, как будто она была белой»

«И его жизнь — как отметили биографы, — стала сплошным авантюрным романом, в котором было место для полтысячи любовниц, сотен внебрачных детей и бесконечного количества сочинений, которыми зачитывается уже пятое поколение».

«Гигант, живший не по средствам, любитель приключений и ценитель деликатесов, торопившийся съесть все и сразу, написавший к своему «Большому кулинарному словарю» 800 новелл на кулинарные темы», — так характеризовали его современники.

Для того, чтобы создать свое полное собрание сочинений в 301 тома, он решил «стать поэтом, подобным Гете, научиться наблюдать, как Вальтер Скотт, описывать увиденное, как Фенимор Купер» и «передавать движение страстей, коего всем им не хватает». Зингер, восхищающийся его романами, писал о трилогии мушкетеров: «это одно из самых правдивых произведений о том, чего никогда не было».

Он был немыслимо популярен. После премьеры одной из его пьес поклонники окружили его, напав толпой, «отрезали полы его фрака и разорвали их на лоскуты в память о великом событии».

Он писал беспрестанно — утром, днем, вечером, ночью. Как сообщали биографы, «он диктовал, едва встав с постели, диктовал, пока одевался, диктовал, пока ехал в карете и диктовал, когда принимал гостей». Он первый стал пользоваться «литературными неграми» и никогда не стеснялся этого. У него было два помощника, энное количество секретарей и специальные сотрудники, собиравшие материалы для его книг. Про него был написан знаменитый памфлет «Фабрика романов Александра Дюма и К°», а в иске, поданным на него в суд, истцы утверждали, что «за один год Дюма напечатал под своим именем больше, чем самый проворный переписчик мог бы переписать в течение целого года, если бы работал без перерыва днем и ночью».

Жорж Санд называла Александра Дюма «гением жизни». Он одновременно имел около десятка любовниц, впрочем, он никогда не требовал от них постоянства. Когда он застал в постели жены своего приятеля Роже де Бовуара, после громоподобного крика и проклятий, которыми он осыпал Роже и жену, Дюма выглянул в окно, вздохнул и, обращаясь к приятелю, произнес свою знаменитую фразу «Я не могу выгнать вас на улицу в такую непогоду». После чего им пришлось лечь втроем на супружеское ложе, а на утро «Дюма взял руку Роже, опустил ее на интимное место супруги и торжественно провозгласил: «Роже, примиримся, как древние римляне, на публичном месте».

«Весь Париж болтает о моих «африканских страстях», — жаловался он, — А ведь я много любовниц завожу из человеколюбия: если бы у меня была только одна, то она умерла бы через неделю».

Быть может, это была не бравада… При этом среди его любовниц были самые странные и самые прославленные женщины его времени.

Например, знаменитая актриса Фанни Гордоза была столь страстной особой, что беспрестанно насиловала своего мужа. Он так боялся ее бурного темперамента и так устал от ее сексуального аппетита, что под угрозой развода «заставлял ее носить обвязанное вокруг талии мокрое холодное полотенце, чтобы хоть как-то охладить ее любовный жар». Дюма же, познакомившись с ней, не только не уменьшил количество своих постоянных любовниц, но и заставил Фанни навсегда забыть о полотенце. Впрочем, вскоре ему пришлось выставить ее из дому, так как она, со всей страстью своего темперамента начала ревновать его к другим женщинам.

Одной из этих женщин несказанно повезло — актриса Ида Феррье сумела-таки женить Дюма на себе, «скупив все его долговые расписки и предоставив ему выбор: жениться или угодить в тюрьму за неуплату долгов».

Как указывают биографы, «в этой бесконечной пьесе о любви Дюма сумел сыграть все роли — от пылкого любовника до обманутого мужа».

Известная поэтесса и писательница Мелани Вальдор, замужняя дама с безупречной репутацией, в своем завещании оповестила Париж, что на белом мраморе ее могилы должны быть высечены лишь две даты — одна, когда Дюма объяснился ей в любви, и вторая — когда она в первый раз оказалась с ним в постели.

И, наконец, Дюма, при всем своем атлетическом сложении, был почти изнасилован одной из величайших трагических актрис Франции Мари Дорваль. Однажды на центральной площади Парижа, он был буквально втянут внутрь внезапно остановившегося рядом фиакра. Незнакомая дама, втащившая его в карету, воскликнула: «Так это вы и есть Дюма?» И приказала « Целуйте меня!»…

Через шестнадцать лет «умирающая, впавшая в бедность знаменитая Мари Дорваль призвала к себе Дюма и умоляла его не допустить, чтобы ее схоронили в общей могиле». Дюма, оставшись к этому времени без средств (это было его двадцатое банкротство), продал все свои ордена (которые любил, как ребенок) и, «купив в вечное владение участок на кладбище, воздвиг надгробие своей подруге».

Перед смертью он сказал своему сыну: «Меня упрекают в том, что я был расточителен, Я приехал в Париж с двадцатью франками в кармане. — И, указывая взглядом на свои последние деньги на камине, закончил: — И вот, я сохранил их… Смотри!»

Он умер во сне, и его сын вынес ему приговор: «Он умер так же, как жил, не заметив этого».

Сын был обижен на папу. Он был незаконнорожденным. Впрочем, ведь и папа был незаконнорожденным. Да и дедушка — «черный дьявол» тоже был незаконнорожденным. Вся семья у них была — незаконнорожденная.

И действительно, как утверждал какой-то великий писатель, наверное, русский (у русских много великих писателей), «все законнорожденные семьи законнорожденны одинаково, а каждая незаконнорожденная семья незаконнорожденна по-своему».

При этом Дюма-сын поставил памятник Дюма-отцу и «каждый день, возвращаясь домой, говорил статуе: «Здравствуй, папа!»

Вообще, сын был гораздо печальнее отца. При жизни знаменитого папы он даже жаловался: «Отец, ты всегда даешь мне своих прежних любовниц, с которыми я должен спать, и свои новые туфли, которые я должен разнашивать». И что же ему ответил на это искренне удивленный отец? — «Так на что же ты жалуешься? Это же огромная честь. Это лишний раз доказывает, что у тебя не только нога больше моей!»

Ну что можно было сказать такому отцу. Только написать пьесы «Внебрачный сын» и «Блудный отец» и стать меланхоликом.

Да и как тут не стать им, если твоя первая любовь — куртизанка, вторая — русская, третья — еще одна русская, но сошедшая с ума, и четвертая — еврейка. Поневоле взгрустнется. Пришлось написать «Даму с камелиями», «Даму с жемчугами» и «Четырех дам с попугаем».

И вот, пребывая в столь печальном состоянии духа, когда сплин и хандра уже, казалось бы, навсегда овладели им, уже чувствуя не только тщету надежд и усилий, но и всю мировую скорбь,.. именно в этот момент он и полюбил еврейский народ. Причем полюбил его так, с такой страшной силой, что евреи затрепетали.

Будучи первым сионистом, в то время пока еще ветреный Герцль сочинял свои венские оперетки, Дюма-сын уже предложил евреям «стать народом, нацией и обрести свое территориальное отечество».

Евреи, до смерти перепуганные столь категоричным заявлением, решили, что он хочет выгнать их из Франции и перестали с ним якшаться. Но Дюма-сын тогда полюбил их пуще прежнего и, решив выступить апологетом еврейства, почти в каждую свою пьесу стал вводить героических патриотов евреев, чем вызвал несказанное удивление у французской публики. Тогда антисемиты решили, что он сам еврей, несмотря на папу негра.

В ответ Дюма-сын вступил в «Общество еврейских исследований». Тогда антисемиты ввели всех в заблуждение, обвинив в еврействе порядочную брабантскую белошвейку, прихожанку церкви святой Марии Милосердной и маму Дюма-сына.

Тогда Дюма полюбил евреев с новой силой, да с такой доселе невиданной, что воплотил в своей пьесе идеал женской красоты, чистоты, добропорядочности и нравственности в еврейке. Публика остолбенела, а антисемиты впали в каталепсию.

И тогда А. Дюма нанес им последний удар — бестрепетно женился на еврейке Генриэтте Ренье де ла Бриер. У евреев началась эйфория, сменившаяся манией величия.

А Дюма, не остановившись на этом, написал письмо барону Ротшильду: «Если какой-либо народ сумел в десяти коротких стихах создать кодекс морали для всего человечества, он поистине может называть себя народом Божьим… Я задавался вопросом: принадлежи я к этому народу, какую миссию возложил бы я на себя? И в ответ я сказал себе, что мною всецело владела бы одна мысль — отвоевать землю моей древней родины и восстановить Иерусалимский храм».

После чего перечитал письмо, вздохнул, удовлетворенный, и вскоре умер.

Мало кто может похвастаться, что прочитал всего Дюма. Со своей системой соавторов (можно назвать их и литературными рабами) он создал больше пяти сотен толстенных томов. Про него шутили: «Торговый дом «Александр Дюма и Ко». Покупаем рукопись за 250 франков, продаем за 10 000!» Или: «Фабрика романов «Дюма и сын». Но товар, выпущенный этой «фабрикой», востребован благодарным человечеством вот уже скоро как 200 лет.

Д’Артаньян у подножия памятника Александру Дюма в Париже.

11